Ответ на вопрос о причинах этой неотвратимости, об истоках Чернобыльской катастрофы, как отмечают эксперты, лежит не столько в плоскости непосредственных предпосылок случившейся аварии на Украине, в первую очередь связанных напрямую с самой ЧАЭС, но и в изучении процесса развития всей советской атомной энергетики, как неотъемлемой части социально-экономического и научно-технического развития СССР в целом. Именно в последнем по мнению многих кроются главные по существу дела и более отдаленные по времени причины событий 1986 и последующих годов. По мнению Б.Н. Порфирьева социально-экономическое и научно-техническое развитие страны в целом создали неизбежные предпосылки таких событий. Одной из них была тотальная секретность самого военно-промышленного комплекса, обусловившая отсутствие научного анализа технических проектов развития атомного комплекса и связанных с их реализацией возможных аварий.
Предпосылки аварии на Чернобыльской АЭС
Не случайность Чернобыльской катастрофы отмечал и академик В. Легасов в известных предсмертных и посмертных публикациях в газете «Правда». Необходимость исторического анализа развития ядерной энергетики и формирования её «качества» В. Легасов считал чрезвычайно актуальной задачей, потому что до Чернобыля со стороны атомщиков её откровенных и точных оценок не производилось.
В анализе проблем развития ядерной энергетики, приведших к Чернобыльской катастрофе, обычно указывается на основную первопричину всех проблем – военно-политический генезис ядерной энергетики. Эго, конечно, верно лишь отчасти. Другие крупные социальные проекты также были ориентированы на военные нужды, особенно в послевоенный период, когда до предела обострилась конфронтация двух мировых систем, приведшая мир к балансированию на грани ядерной войны. Обеспечение оборонного могущества страны стало приоритетной задачей, что неизбежно привело к общей милитаризации экономики и науки. Создание собственного ядерного оружия за беспрецедентно короткий срок – всего за шесть лет, с конца 1943 по сентябрь 1949, когда прошли первые испытания советской атомной бомбы — потребовали существенной перестройки многих отраслей промышленности, научно-исследовательских и опытных разработок (НИОКР).
Второй этап развития отечественного атомного проекта после успешного окончания испытаний первых образцов в 1949-1950 гг., связан с дальнейшим совершенствованием ядерного оружия и созданием подводного атомного флота. На этом этапе появляются прообразы будущей гражданской атомной энергетики, военные промышленные канальные реакторы, служащие для наработки оружейного плутония, и корпусные реакторы подводных лодок. В 1960-х гг. на их основе были запроектированы первые реакторы, определившие развитие гражданской атомной энергетики, — РБМК и ВВЭР. Принадлежность происхождения ядерной энергетики к военно-промышленному комплексу не была особенностью только СССР. В США и Великобритании было то же самое. Первые крупные аварии произошли на военных ядерных заводах – в Уиндскейле (Великобритания) и Челябинске-40 на ПО Маяк (Кыштымская катастрофа 1957 года). Они высветили острейшую проблему обращения с радиоактивными отходами, ставшую в дальнейшем одной их самых серьезных в развитии современной атомной энергетики.
Было ли необходимым создание атомной энергетики в 1950-е годы, когда была построена в Обнинске первая АЭС с электрической мощностью всего лишь 5 Мвт. Анализ показывает, что такой необходимости в те годы не было. Энергетика и у нас, и за рубежом вполне обходилась традиционными энергоносителями. Интересно мнение самого И. В. Курчатова, руководителя атомного проекта. В конце 50-х годов на совещании в Кремле, отвечая на вопрос одного из секретарей ЦК КПСС о целесообразности и выгодности сооружения АЭС, И. В. Курчатов подчеркнул отсутствие выгод в развитии атомной энергетики в текущий момент и в будущем: «Лет тридцать это будет дорогостоящий эксперимент». Мнение И.В. Курчатова отражает видение проблемы изнутри: «отец ядерной энергетики», как никто другой, отчётливо сознавал всю сложность и неподготовленность перехода экономики и науки страны к широкомасштабному использованию атомной энергии в мирных целях. Но, конечно, сказанное отнюдь не означает, что переход к строительству АЭС вообще был ошибкой. Речь идет о временных масштабах и о готовности к такому переходу, которому, прежде всего, должна была предшествовать разработка стратегии развития атомной энергетики. Но она не была создана.
В условиях военно-промышленного комплекса и командно-административной системы управления НТП определяющими были иные идеологические установки. Вопрос о реальной или возможной утрате лидерства стоял на одном из первых мест, и это касалось не только ядерной, но и других крупнейших программ. Развитие на Западе программ строительства опытно-промышленных АЭС с большими по мощности энергоблоками вызвало немедленный ответ в СССР, хотя, ещё раз следует отметить, что промышленность и наука страны в то время не были готовы к полномасштабному освоению ядерной энергетики. На практике это выразилось в аварийности первых энергоблоков и отсутствии комплексной программы обеспечения ядерной и радиационной безопасности.
Одной из главных предпосылок Чернобыльской катастрофы была тотальная секретность в СССР, идущая из военно-промышленного комплекса и командно-административной системы. Закрытость ядерной энергетики от общества и даже от самих специалистов-атомщиков в немалой степени поспособствовала катастрофическому развитию событий в Чернобыле. Самый яркий пример — авария на Ленинградской атомной электростанции в 1975 г., когда произошел расплав технологического канала в активной зоне реактора. Она протекала аналогично Чернобыльскому сценарию, однако её удалось предотвратить (заглушить реактор) благодаря, скорее всего, более умелым действиям персонала и счастливому стечению обстоятельств. Тем не менее, информация о тяжёлом ядерном инциденте была сразу же засекречена и так и не доведена до персонала других атомных станций с тем же типом реакторов — РБМК. А такие станции в России, к примеру, работают до сих пор – Курская, Ленинградская, Смоленская атомные электростанции. Между тем именно при аварии на ЛАЭС впервые проявился конструкторский дефект этого типа реакторов — большой положительный паровой эффект реактивности при локальном обезвоживании активной зоны реактора, который и стал важнейшей технической причиной Чернобыльской катастрофы. Необходимо было выяснить основные недостатки проекта активной зоны реактора РБМК, провести научный нейтронно-физический анализ активной зоны. К сожалению, уроков из аварии не извлекли, научный анализ не провели.
Различных объяснений причин случившейся Чернобыльской аварии множество, их уже насчитывается более 100. При этом многие версии были развеяны экспериментами, которые проводились в последующие после аварии годы, но многие и по сей день остаются вполне реальными.
В отношении непосредственных технических причин аварии на Чернобыльской АЭС мнения специалистов расходятся по ряду конкретных сценариев протекания аварии, переросшей в катастрофу, но сходятся в главном: основной причиной послужили конструктивные недостатки активной зоны реактора РБМК и системы управления защитой, а также непреднамеренные ошибки персонала, до сведения которого не была доведена информация о проектных недостатках реактора.
Наряду с техническими причинами аварии в Чернобыле специалистами, экспертами-консультантами отмечается много других причин и следствий социального, экономического, психологического характера, играющих большую роль в принятии управленческих решений.
Запроектная авария в атомной энергетике на Чернобыльской АЭС вследствие разрушения ядерного реактора и выброса больших масс радионуклидов в окружающую среду переросла в необратимую радиационную катастрофу с вовлечением в неё больших пространств биосферы и огромного количестве людей. Значимость всех этих обстоятельств обусловливается оценками выброшенного в окружающую среду огромного количества радиоактивных веществ, а, следовательно, и необходимыми масштабами работ по ликвидации.